Почему стоит обязательно ехать в Чернобыль: интервью с корреспонденткой итальянского радио Юлией Калашник

Мне кажется, срабатывает тот факт, что радиация – невидимый враг. Ты не можешь ее потрогать. Не знаешь, откуда и в какой момент сработает отсчет назад. Мы с коллегой были на передовой в Марьинке, трижды попали под обстрел. Но такая опасность несоизмерима с радиацией. Да, обстрел – это страшно. Но когда выезжаешь из зоны опасности, все становится на свои места. С Чернобылем – по-другому.

Думаю, людьми движут разные мотивы. Когда я была в зоне, то видела молодых ребят. Они просто лезли на колесо обозрения. Думаю, кто-то ищет опасности и экстрима. Те же сталкеры, которые проникают туда нелегально. Люди, вернувшиеся туда жить. Они рассказывали мне, что укрываются в зоне. Для некоторых это зона комфорта, других она отрывает от суеты больших городов. Многие хотят просто понять, что это. Хотят прикоснуться к чему-то запретному.

Когда исполнилось 30 лет Чернобыльской аварии (я тогда еще жила в Италии), многие заговорили о книге Светланы Алексиевич «Чернобыльская молитва». Стыдно признаться, но из-за того, что я долго жила за пределам нашей страны, ментально Чернобыль был от меня очень далеко. Когда на 30-летие журналисты и тв-каналы стали поднимать эту тему, я купила книгу Алексиевич. Она перевернула мое сознание, вызвала огромные внутренние терзания. Потому что, во-первых, я ничего об этом не знала. А во-вторых, началось осмысление происходящего. Тогда у меня появилась мысль: было бы неплохо побывать в зоне и сделать репортаж.

В коллективном представлении Чернобыль – это что-то такое серое, разрушенное, пострадавшее. А ты приезжаешь и видишь буйную растительность. Природу, которая взяла верх над этой трагедией, разрослась и смела всё.

Там складывается ощущение, что время остановилось. В Чернобыле так и остался 1986 год. Это как путешествие во времени – но путешествие назад. Очень сильно впечатляют детские садики и школы, когда заходишь внутрь. Многое осталось так, как и было брошено. Там туфелька валяется, где-то игрушка – в общем атмосфера соответствующая.

Мне кажется, человечество должно осмысленней относиться к атомной энергетике и понимать, какими могут быть последствия. Может быть, Чернобыль научит терпимости к друг другу. Потому что, если мы не будем аккуратней, если не сможем доминировать над нашими ресурсами, то все может закончиться плачевно.

Мне очень запомнилась аннотация Алексиевич к ее книге. Она, по-моему, писала ее уже после Фукусимы. Там есть такая фраза: “Я думала, что писала о прошлом, а оказалось, что писала о будущем”.

Человечество должно помнить. Потому что если оно не будет внимательней к таким «атомным» моментам, все может сложиться печально.

Всегда нужно помнить, что это художественное произведение – не документальный фильм. Не знаю, к счастью или к сожалению, но теперь зритель будет рассуждать о Чернобыльской трагедии, отталкиваясь от сериала. Тем, кто хочет действительно углубиться в эту тему, я бы не советовала принимать за чистую монету то, что там показано.

Когда я делала материал для радио, одна из работ была посвящена именно опровержению неправдивых моментов. Я брала интервью у Анны Королевской,  научного директора Чернобыльского музея. Она была одним из главных консультантов создателей сериала. Также я беседовала с Сергеем Константиновичем Парашиным. В 1986-м это был партийный руководитель ЧАЭС. Он работал с Брюхановым – директором ЧАЭС, который в момент трагедии находился непосредственно на месте. Затем я беседовала с Сергеем Мирным – он был одним из руководителей ликвидаторов. И собрала их мнения.

Естественно, сериал хорош. Чем? Он полностью воссоздает атмосферу и антураж того времени. За исключением, может быть, некоторых моментов. Например, мы видим первые кадры, на которых стеклопакеты. Их тогда просто не могло быть.

Как и любой художественный фильм, сериал HBO построен на гиперболе. В нем очень хорошо передано это состояние страха. Но вот актеры... Федот – да не тот.

Игра замечательная, однако у актеров есть некая раскованность, абсолютно чуждая советскому человеку. Потому что у американцев другой уровень внутренней свободы. 

Например, эта сцена: Дятлов, главный антигерой, инженер, который кричит на своих подопечных и разбрасывает бумаги. Очень по-американски. Советский человек сдержанней, закомплексованней, он боится.

Чем недовольны свидетели и участники трагедии, так это тем, что в фильме использованы настоящие фамилии. Фамилии людей, которые еще живы. Тот же Брюханов, который показан черствым, жестким и трусливым карьеристом, живет сейчас в Киеве.

Парашин, работавший с ним, вспоминает его, как очень тихого человека, интроверта. В фильме он абсолютно искажен. Сами вдумайтесь: эти люди еще живы, живы их семьи. Мне кажется, этически это не совсем хорошо. Нужно было все-таки изменить фамилии.

Помните водолазов (хотя на самом деле они не водолазы), тех, которые спускались в водолазных костюмах, открывали кран и выпускали воду? Это были работники станции, и они на самом деле не погибли. Беспалов даже до сих пор работает на ЧАЭС. На них были одеты не скафандры. Это такие целлофановые защитные костюмы – они есть в экспозиции Чернобыльского музея. А еще пресловутый лепесток – марлевая повязка.

Из погибших были пожарники, так как именно они взяли на себя основной удар. Многие по истечении времени умерли от лучевой болезни, многие остались живы.

По словам Сергея Мирного, ребята-ликвидаторы не жили в каких-то грязных бараках. Там была чистота.  И алкоголя там столько, как показано в фильме, не было.

Еще в некоторых моментах сериала, особенно связанных с ликвидаторами, скользит некоторая трусость. Это неправда. Люди не думали о себе. Они делали и всё – были намного смелее.

Возьмем фигуру Дятлова – главного злодея. Как рассказал мне Парашин, он был единственным профессионалом своего дела на момент трагедии. Единственный главный инженер, единственный подготовленный в этом плане человек. И он до конца отрицал свою вину.

Каковы причины трагедии? Изначально все естественно давили на человеческий фактор - ошибку в тестировании. В 90-х годах стали говорить об ошибке в конструкции. Скорей всего, это была совокупность. Потому что одна ошибка не повлекла бы за собой такую трагедию. Эксперимент в Чернобыле проводился с пятницы на субботу. Если я не ошибаюсь, это было перед майскими праздниками, так что его, естественно, форсировали. Майские праздники, Пасха, День победы. Им нужно было всё поскорее сдать и закрыть.

Дальше Легасов. На самом деле он не был ядерщиком - он был химиком. Человек, который давал консультации и был главным экспертом, имел к ядерным делам посредственное отношение. Там было мало подкованных людей, так как это лишь расцвет ядерной науке в Союзе.

В сериале нам показывают, как академик Легасов прячет свои записи. Этого не было. Его записи и сейчас находятся в свободном доступе. Легасов действительно покончил жизнь самоубийством, но на то были другие причины. Он страдал от лучевой болезни, он умирал, у него были проблемы на работе. Безусловно, все вытекало из Чернобыля, но вовсе не потому, что он там видел правду.

Фильм великолепный. И он должен быть, потому что создает правильную эмоцию. Его художественность – и есть его сила. Он и не претендовал на документальность. Единственный недочет – то, что нужно было изменить фамилии.

С одной стороны, Чернобыльская трагедия подтолкнула к развалу Союза. С другой, система сама спровоцировала эту трагедию. Но в тоже время такая авария произошла и в цивилизованной стране – она случилась в Фукусиме.

Мне кажется, суть в том, что человек просто не умеет управлять атомом. Он пытается, но не умеет. И это страшно. Посмотрев этот сериал, мы должны понять, что чернобыльская трагедия еще не закончена. И пока мы не научимся управлять атомами и всеми ресурсами, которые потенциально опасны, мы ничто.